Путь в Дамаск
А terrible beauty is born.
W.B. Yeats
Мой путь в Дамаск тяжёл и труден.
Дрожит закат над головой,
И залпы тысячи орудий
Слились в один протяжный вой.
Средь плавкой раскалённой сини
В Сирийской выжженной пустыне
Клубится чёрно-бурый дым,
И войско тянется под ним.
Меж двух пустынь – песка и неба –
Упрямый путь нам предстоит,
Путь крови, дыма и обид,
И лишь порой, сжигая нервы,
Нам обещания слышны
Иной, невиданной страны.
Полуснесённые хибары
Едва стоят от пыльных бурь,
Беззубо скалятся амбары,
И желчной кажется лазурь.
Бормочут гусеницы танка,
Молитвой вьётся перебранка,
И атомный Коран войны
Мы вместе выучить должны.
Когда смолкают пулемёты,
Нам кажется, почти жива
Под нами чёрная трава,
И нет ни смерти, ни заботы,
Лишь птицы в тишине снуют
И гильзы на земле клюют.
Вой муэдзина, плач ребёнка,
И лай собак, и лязг курков,
Лазурь, и желчь, и пыль, и кровь,
И чьей-то маме – похоронка.
Не верь, не бойся, не надейся.
Верблюжьим шагом день идёт,
И шепчет век, как идиот,
Из тьмы: «Убей, убей, убейся!»
А небо манит белой тьмою,
И дым плывёт под облака,
И жизнь проста, и смерть легка,
И сам я ничего не стою,
Как мы, как мир, как высота,
Которая от войск пуста.
Стоят деревьями из плоти
В рядах отборные полки,
И смерть на бреющем полёте
Стрижёт их мысли, их мозги.
Бьёт гром над нами и над ними,
И в скушном серо-белом дыме
Война размазывает нас
Вдоль грязных серых автотрасс.
Лазурный мозг течёт из тучи,
Гремит пальба, горят дома,
И Кто-то указует с кручи
Нам путь, в котором – смерть и тьма.
Вяжи, коли, руби, мечи,
Всё знай – и обо всём молчи!
Из серых зданий пышет пламя,
И жизни нет, и смерти нет,
Но в облачном столпе над нами
Я вижу незакатный свет.
Мой путь в Дамаск! Дорога Савла!
В нём – кровь, и слепота, и слава,
В нём говорит не Бог – война:
«Нельзя идти против рожна».
Желть небосвода, желчь пустыни
И серость обожжённых стен…
Мы требовали перемен –
И все в истории застынем,
Как кости – в огненном песке,
Как шрам от раны на виске.
Мгновенный залп – и всё утихло.
Песок, и дым, и тишина.
Арабский говор, чёрный выхлоп,
Возня, и брань, и ночь без сна.
Шатёр небес дрожит над нами,
Как чёрное живое пламя,
И страшно жить и видеть высь,
В которой наши сны слились.
И Кто-то в небе шепчет что-то,
И нам не спится, нет огня,
И Бог дрожит внутри меня,
Но кровь слепа, и капля пота
Течёт по выпуклости лба
И в пыль сползает, как судьба.
Духовной жаждою томимый,
В пустыне Сирии моей
Я шёл в Дамаск, судьбой гонимый,
Я шёл, как смерч, – путём смертей.
Мне грудь пронзил мечом железным
Мой чёрно-жёлтый серафим,
И уголь, опалённый бездной,
Водвинул выстрелом одним.
Я плакал кровью, бился в муке,
Учась язвительной науке
Неразличенья зла с добром,
И слышал хохот… или гром.
Смеялся ангел. Бог молчал.
Как труп в пустыне я лежал.
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею войны,
Глаголом жги края и земли,
Которым взрывы не слышны!
От ран разверстого Востока
Смотри на круг земной стооко,
Учи войне, той тишине,
Что взрыва тягостней вдвойне.
Нам мирный слог неинтересен.
Своих сынов испепеля,
Испепелённая земля
Испепеляющих ждёт песен!
Пришла под наши небеса,
В наш мир – смертельная краса!
А terrible beauty is born.
W.B. Yeats
Мой путь в Дамаск тяжёл и труден.
Дрожит закат над головой,
И залпы тысячи орудий
Слились в один протяжный вой.
Средь плавкой раскалённой сини
В Сирийской выжженной пустыне
Клубится чёрно-бурый дым,
И войско тянется под ним.
Меж двух пустынь – песка и неба –
Упрямый путь нам предстоит,
Путь крови, дыма и обид,
И лишь порой, сжигая нервы,
Нам обещания слышны
Иной, невиданной страны.
Полуснесённые хибары
Едва стоят от пыльных бурь,
Беззубо скалятся амбары,
И желчной кажется лазурь.
Бормочут гусеницы танка,
Молитвой вьётся перебранка,
И атомный Коран войны
Мы вместе выучить должны.
Когда смолкают пулемёты,
Нам кажется, почти жива
Под нами чёрная трава,
И нет ни смерти, ни заботы,
Лишь птицы в тишине снуют
И гильзы на земле клюют.
Вой муэдзина, плач ребёнка,
И лай собак, и лязг курков,
Лазурь, и желчь, и пыль, и кровь,
И чьей-то маме – похоронка.
Не верь, не бойся, не надейся.
Верблюжьим шагом день идёт,
И шепчет век, как идиот,
Из тьмы: «Убей, убей, убейся!»
А небо манит белой тьмою,
И дым плывёт под облака,
И жизнь проста, и смерть легка,
И сам я ничего не стою,
Как мы, как мир, как высота,
Которая от войск пуста.
Стоят деревьями из плоти
В рядах отборные полки,
И смерть на бреющем полёте
Стрижёт их мысли, их мозги.
Бьёт гром над нами и над ними,
И в скушном серо-белом дыме
Война размазывает нас
Вдоль грязных серых автотрасс.
Лазурный мозг течёт из тучи,
Гремит пальба, горят дома,
И Кто-то указует с кручи
Нам путь, в котором – смерть и тьма.
Вяжи, коли, руби, мечи,
Всё знай – и обо всём молчи!
Из серых зданий пышет пламя,
И жизни нет, и смерти нет,
Но в облачном столпе над нами
Я вижу незакатный свет.
Мой путь в Дамаск! Дорога Савла!
В нём – кровь, и слепота, и слава,
В нём говорит не Бог – война:
«Нельзя идти против рожна».
Желть небосвода, желчь пустыни
И серость обожжённых стен…
Мы требовали перемен –
И все в истории застынем,
Как кости – в огненном песке,
Как шрам от раны на виске.
Мгновенный залп – и всё утихло.
Песок, и дым, и тишина.
Арабский говор, чёрный выхлоп,
Возня, и брань, и ночь без сна.
Шатёр небес дрожит над нами,
Как чёрное живое пламя,
И страшно жить и видеть высь,
В которой наши сны слились.
И Кто-то в небе шепчет что-то,
И нам не спится, нет огня,
И Бог дрожит внутри меня,
Но кровь слепа, и капля пота
Течёт по выпуклости лба
И в пыль сползает, как судьба.
Духовной жаждою томимый,
В пустыне Сирии моей
Я шёл в Дамаск, судьбой гонимый,
Я шёл, как смерч, – путём смертей.
Мне грудь пронзил мечом железным
Мой чёрно-жёлтый серафим,
И уголь, опалённый бездной,
Водвинул выстрелом одним.
Я плакал кровью, бился в муке,
Учась язвительной науке
Неразличенья зла с добром,
И слышал хохот… или гром.
Смеялся ангел. Бог молчал.
Как труп в пустыне я лежал.
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею войны,
Глаголом жги края и земли,
Которым взрывы не слышны!
От ран разверстого Востока
Смотри на круг земной стооко,
Учи войне, той тишине,
Что взрыва тягостней вдвойне.
Нам мирный слог неинтересен.
Своих сынов испепеля,
Испепелённая земля
Испепеляющих ждёт песен!
Пришла под наши небеса,
В наш мир – смертельная краса!
